Человеколюбие как талант. Жизненный коллаж к юбилею друга

У моего друга, Любови Ивановны Толстых, юбилей. Человек многогранный, прекрасный педагог, истинный русский интеллигент в самом высоком понимании этого слова. Человек очень щедрой души, светлый, отзывчивый и добросердечный, умеющий дарить радость окружающим. Верный и преданный друг. Нашей дружбе ни много, ни мало пятьдесят лет. Годы летят с необыкновенной скоростью.

Согласно юбилейному протоколу следовало бы найти высокие и пафосные слова, чтобы донести до читателя все ее заслуги и достижения. Но боюсь, что наша многолетняя дружба дала бы трещину. Почему? Да все потому, что Любовь Ивановне чужда всякая пафосность, высокопарность и официозность. Дифирамбы и гимны – это не для нее. А скорее тихая мелодия, которая заходит в душу.

Каждый называет ее по-своему: студенты и коллеги — Любовь Ивановна, друзья и близкие — Любовь, Любочка, Любаша, Любанька, Любушка, тетя Люба. И для каждого она своя. И ее ближний круг – это вселенная, наполненная друзьями. Не приятелями и знакомыми, которые приходят и уходят, а теми истинными, дружба с которыми проверена десятилетиями. Говорят, что друзей много не бывает. Не будем философствовать по этому поводу. Мне совершенно очевидно, что жизнь нашего друга полностью опрокидывает этот весьма сомнительный тезис. Друзья, обретенные в молодости, как и приобретенные позже, если они близки по мировосприятию и миропониманию, остаются близкими на долгие годы. У Любови Ивановны есть удивительный дар завязывать узы, и быть ответственным за тех, кого приручил. Может быть, это избитый парафраз из Экзюпери, но это действительно так.

Если бы меня спросили, какая ее отличительная черта, я бы не задумываясь, ответила — человеколюбие. Она обладает редким даром слушать и выслушивать людей, вникать в суть проблемы, помогать найти решение, при этом никогда не навязывая своего мнения. «Я так вижу», или «Я так думаю» — ее излюбленные фразы. Никакой категоричности и дидактичности. Она умеет понять и принять человека таким, какой он есть. Милосердие еще одно качество, которое дано далеко не всем. Не всепрощение, а именно милосердие. Подлости и предательства Любовь не приемлет. Это ее принципиальная позиция.

Ближний круг друзей начал формироваться со времен студенчества, и братство это существует до сегодняшнего дня. Ольга Ракина, Тамара Шипунова, Нина Табакаева, Галя Политова, Людмила Петренко — подруги со студенческой скамьи. Круг разрастался. В него органично влились Джанибек (попросту Джон) и Таня Мартиросян, Виктор и Татьяна Лукьяненко, Виктор и Галина Дандамаевы. Но время неумолимо, и постепенно круг начал сужаться. Представьте, какой человек начнет свой очередной день рождения со слов «Давайте вспомним тех, кого уже нет с нами, и помолчим», как это делает Любовь Ивановна.

Перебираю старые фотографии. Память выхватывает из жизни отдельные эпизоды. 1973 год – это год, когда мы одновременно с Любовью Ивановной начали работать на филологическом факультете. Правда, до этого у Любови Ивановны был год работы по распределению в восьмилетней школе села Чаган-Узун Кош-Агачского района. Это было настоящее педагогическое крещение. Сельский быт давался не сразу. Удивительно то, что она до сих пор помнит имена и фамилии своих учеников. Вспоминает их с теплотой и любовью. Помнит даже отдельные темы своих открытых уроков и ответы учеников. Да и ученики отвечали ей любовью. Некоторые из них, приезжая в Горно-Алтайск, даже через много лет захаживали к ней в гости.

На короткое время Любовь Ивановна уезжала в Минск. Там она работала в детском саду. Я всегда поражаюсь, как по прошествии стольких лет можно помнить имена не только воспитанников, но и их родителей. Сколько юмора в ее рассказах о детях, какие каверзные вопросы они задавали, которые подчас ставили в тупик. А сколько волнений было, когда мальчик Игорь проглотил гвоздь, и все с трепетом ждали, когда он выйдет. Все обошлось благополучно.

Но минская эпопея длилась недолго. Алтай не отпускал. Приехала в гости и осталась. Не устояла перед уговорами друзей и доводами зав. кафедрой русского языка А.А. Черновой. Возвратилась на круги своя и полностью окунулась в преподавательскую работу. А преподаватель она от Бога. Прекрасное знание предмета — это само собой, а вот владение аудиторией – это особое искусство. Умение настроиться на волну аудитории, почувствовать ее настроение, вовремя разрядить обстановку шуткой, или остротой и заставить слушать даже самых нерадивых дано не каждому.

За время работы Любовь Ивановна читала практически все дисциплины русского языка – старославянский язык, лексикологию, морфологию, синтаксис, стилистику. Да стоит ли все перечислять. Она никогда не боялась разрабатывать новые курсы. Последние годы работы в университете Любовь Ивановна активно внедряла курс риторики, можно сказать, просто билась за нее, доказывая необходимость этой дисциплины в университетских курсах.

Годы обучения в аспирантуре прошли в Ленинграде. Это еще один интересный период ее биографии. И дело даже не в новаторской теме кандидатской диссертации, которую Любовь Ивановна блестяще защитила. Дело в том, что ей пришлось жить не в аспирантском общежитии, как другие аспиранты, а в гостинице для иностранцев, в одном номере с аспирантами из Китая. Это оказалось настоящим испытанием. После многих лет перерыва в отношениях с Китаем это были первые посланники из поднебесной. Им все было непонятно и непривычно в нашей жизни. Любовь Ивановна терпеливо и доходчиво объясняла им наши реалии. Находила нужные слова и примеры. Например, как объяснить им, что необязательно вставать в 6 часов утра, когда традиционно заиграет гимн, если ты легла спать только в четыре утра после диссертационных штудий. Так что диссертация состоялась не благодаря, а вопреки.

Но общение с «китайской диаспорой» не прошло бесследно. Захотелось увидеть страну, о которой много читала, листала альбомы. Мечта осуществилась благодаря племяннице Екатерине, которой она ненавязчиво передала свое увлечение Китаем. Катя избрала китайский язык своей профессией. Она блестяще владеет языком, в чем смогла убедиться любимая тетя Люба во время совместной поездки по Китаю.

С младшей сестрой Надеждой особая родственная связь. Они единое целое. Как трогательно и трепетно они относятся друг к другу, как доверительно общаются, как оберегают друг друга! И, думается, в том, что Надежда получила еще и филологическое образование, тоже влияние сестры. Родственные связи очень важны для Любови. Она часто вспоминает своих бабушек и дедушек, их советы, афоризмы, восхищаясь их мудростью и жизненной стойкостью. И эта народная мудрость генетически проросла в самой Любови.

Родителей Любовь вспоминает с неизбывным чувством благодарности и любви. Мама – Мария Пантелеевна — учитель русского языка и литературы. Папа – Иван Антонович, агроном, работал председателем колхоза в самые трудные послевоенные годы. В доме всегда были книги. И Любовь читала запоем. Эта страсть к чтению осталась навсегда. Помню, как трудно было достать книги в 80-х годах. И сейчас, глядя на книжные полки вспоминаем – эту купили в Ленинграде, эту в Москве, а эту в Красногорске или Кызыл-Озеке. И книги были не для интерьера. Это была духовная пища, без которой не мыслили себя. Читали, читали, обсуждали, спорили, могли не сходиться во мнениях. По сути, это был настоящий брейн-ринг, задолго до того, как эта передача вышла в эфир. Борхес, Сартр, Камю, потом М. Булгаков и А. Битов. В дальнейшем, многие темы, которые мы так бурно обсуждали, легли в основу дипломных работ, которыми мы руководили. А столь любимый А. Битов с его смысловыми парадигмами был взят в диссертации Любови Ивановны как один из основных источников. Даже я не избежала силового поля любви к А. Битову. Несколько дипломных работ были защищены по его книге «Уроки Армении» и роману «Пушкинский дом».

Молодость была веселая и беззаботная. Вспоминается, как в 75-м году нас как молодых преподавателей отправили со студентами на покос в Коксу. Некоторые студенты были одного возраста с нами. Общаться было легко и просто. Спали на деревянных настилах. И никто не стонал. Правда, покос давался нелегко. Бригадир все время кричал «На пятку дави, на пятку дави». В конце концов, Любовь не выдержала. «Да я уже все пятки отдавила, а ничего не получается». Бригадир залился смехом: «Да ты не на свои пятки дави, а на пятку косы». Смех стоял просто гомерический.

А потом мы искали по горам лечебные травы, о которых нам рассказала женщина из семьи старообрядцев. Нас убеждали, что старообрядцы не контактны, стараются не общаться с пришлыми и неохотно рассказывают о себе. Но случилось истинное чудо. Своим неподдельным интересом Любовь Ивановна умудрилась расположить эту сухонькую пожилую женщину к себе. И женщина повела нас на чердак, который весь был завешан травами. И мы, как завороженные, слушали ее рассказ о чародейственных и магических травах – спорыш, тирлич-трава, сон-трава, прострел-трава, плакун-трава и даже трава-песий язык. Она детально рассказывала нам, что и как ими лечить. Друзья долго не могли поверить нам, что это правда. Да мы и сами в это с трудом верили, как будто бы отведали напиток с сон-травой. Наверное, именно с этой встречи и зародился у Любови интерес к культуре старообрядцев, к народной мудрости. Но ничего в жизни не бывает случайным.

Уже позже этот интерес, поначалу просто житейский, перерос в научное исследование. В начале 2000-х Любовь Ивановна совместно с Татьяной Николаевной Никоновой выиграли грант РГНФ (Российский гуманитарный научный фонд) на исследование коммуникативной культуры старообрядцев Горного Алтая. Предстояла большая «полевая» работа.

А начинался сбор материала для исследования с экспедиций по Усть-Коксинскому району с группой студентов. В одной семье старообрядцев нам даже показали семейную реликвию — Библию 18 века. И не просто показали, а даже позволили подержать в руках и полистать это истинное сокровище. По тем вопросам, которыми буквально засыпала их Любовь Ивановна, они чувствовали ее искреннюю заинтересованность, а не просто досужий интерес. А потому они охотно рассказывали о своих предках и семейных традициях, делились сокровенным.

Своим интересом к этой проблематике Любовь Ивановна просто заразила многих студентов. Они работали с увлечением, на совесть, а не для галочки. В дальнейшем были написаны несколько дипломов на эту тему. Студенты В. Ленская, А. Хлюстова, А. Куленок, А. Бжицких, которые принимали участие в экспедициях,  исследовали разные речевые жанры, бытующие в среде старообрядцев — духовные стихи, колыбельные песни, заговоры, пословицы и поговорки.

В результате за несколько таких летних поездок накопился огромный материал, который был в дальнейшем превращен в коллективную монографию «Коммуникативная культура старообрядцев Горного Алтая». Кроме того, было опубликовано более 40 статей по этой проблеме. Прочитаны лекции о культуре старообрядцев для студентов Канзасского университета (США), студентов и преподавателей Центра русского языка, литературы и культуры университета имени Джавахарлала Неру (Индия).

О поездке в Индию стоит рассказать особо. В 2013 году мы получили приглашение на международную конференцию по фольклору в университет Дж. Неру в Нью-Дели. Работа была очень плодотворной, много творческих встреч с учеными со всего мира. Любовь Ивановна совместно с Татьяной Николаевной Никоновой представили доклад «Притча в культуре старообрядцев Горного Алтая», который вызвал неподдельный интерес у аудитории.

Наука наукой, но как же, будучи в Индии, не посмотреть Тадж-Махал, или Джайпур, знаменитый Розовый город. И мы отправились в путешествие по знаменитому Золотому Треугольнику (Дели, Агра и Джайпур). Было много веселого и курьезного. Так, до одного из комплексов храмов, расположенного на вершине горы, можно было добраться только на слонах по дороге-серпантину. Другого пути не было. При слове «слон» у Любови Ивановны округлились глаза и пропал голос. Она могла только пролепетать «Только не это». Совместными усилиями мы ее уговорили. Но, или животное почувствовало страх, или слон был староват, а может и просто устал, но в самый неподходящий момент – прямо над пропастью — слон, на котором сидели Любовь Ивановна и Татьяна Викторовна Федосова, начал пятиться назад. Погонщик ничего не мог с ним поделать. Мы ехали впереди, радостно махали руками, и не могли понять, почему они отстают и почему у них такие испуганные лица. Оказывается, в этот момент Любовь Ивановна думала о том, как сгруппироваться в случае падения. А проезжающие мимо туристы из Японии комментировали вслух: «Наверное, слон больной или старый. Интересно, сколько живут слоны?» Все это дословно и методично Татьяна Викторовна переводила на русский язык, добросовестно, выполняя свою работу переводчика.

В конце концов несколько погонщиков справились со слоном и тот стремительно помчался вверх, обгоняя своих собратьев. Так что к месту назначения они прибыли раньше нас. Правда, лица у них были далеко не радостные. Да и нам было не до смеха, когда они рассказали, что испытали. Смеялись уже потом, вспоминая этот эпизод и все выясняли, сколько же лет живут слоны.

А после Индии была совместная поездка в Минск. Посетили все музеи, какие возможно, но самое большое впечатление оставил Этнографический музей Академии Наук Белоруссии, в котором представлена культура всех регионов Белоруссии. Везде нас сопровождала давняя подруга Любови – Зиночка Зимина — великолепный знаток белорусского народного творчества, автор фундаментального исследования по национальной вышивке. Она давала обстоятельные, профессиональные комментарии по национальному костюму, головным уборам, характерным для той, или иной области. Наша благодарность ей беспредельна.

Любовь Ивановна нашла интереснейший материал по старообрядческой культуре и в Белоруссии. В селе Ветка Гомельской области, историческом центре посадского старообрядчества, есть музей, хранителем и экскурсоводом которого является один и тот же человек. Он просто покорил Любовь Ивановну преданностью своему делу и увлеченностью, с которой рассказывал об экспонатах своего музея. Любовь Ивановна умеет ценить профессионализм, не приемлет верхоглядства и работу на публику. Она обладает даром удивляться и восхищаться такими людьми. И люди отвечают ей взаимностью.

И еще один эпизод о дружбе, преданности и бескорыстии из собственной жизни. У меня подошла защита диссертации. Осталось два дня, но нет обязательного отзыва ведущий организации из Кишинева. Защита под угрозой. Почта не успеет. Пришла Любовь поддержать меня морально. Я задаю невинный на первый взгляд вопрос: «Ты была в Кишиневе?». Мгновенно получаю ответ «Когда лететь?». «Сейчас». Защита состоялась в срок исключительно благодаря самоотверженности друга. За один день, хотя и с приключениями, она слетала из Ленинграда в Кишинев и обратно.

В нашей жизни было много людей, которые оказали особое влияние на наше миропонимание, обогатили новыми идеями, мыслями, открыли новые горизонты познания.

Именно таковым было содружество с Сазоном Саймовичем Суразаковым и Зоей Сергеевной Казагачевой. За долгими чаепитиями и даже совместной лепкой пельменей они открывали нам алтайский фольклор, богатство героического эпоса, имена Л.П. Потапова, Н.А. Баскакова, В.М. Гацака и других исследователей фольклора, с которыми они дружили, сотрудничали, переписывались. Помню даже, как обсуждали с Зоей Сергеевной идею опубликовать ее многолетнюю переписку с коллегами из научного мира. Архив у нее был очень большой, и она сомневалась, что справится. Но книга «Диалог поколений в эпистолярной истории» получилась чрезвычайно познавательной. В ней зафиксирована атмосфера времени, рассуждения о перспективах алтайского литературного языка и культуры в целом. Для молодых начинающих исследователей это просто образец того, как следует относиться к научной работе.

Источником новых идей, мыслей и чувств стала для нас многолетняя дружба с семьей Павла Ивановича Богомолова и Галины Павловны Махринской. Дружба началась с первых дней переезда этой семьи из Киева после чернобыльской катастрофы и подарила на долгие годы радость общения с этими талантливыми людьми. Оба они члены Союза художников СССР. Оба скульпторы. Но судьба распорядилась так, что Галина Павловна стала иконописцем, а Павел Иванович – священником. У Любови был особый эмоциональный контакт с Галиной Павловной, в основе которого была теплота и задушевность. Они постоянно обсуждали культурные, этические и нравственные проблемы, даже когда Любовь Ивановна просто забегала на чашку чая в перерыве между лекциями. Знаю, что Галина Павловна очень ценила эти посиделки.

Среди близких нам людей есть и ученые, и художники, и музыканты, но наши новосибирские друзья — Людмила и Леонид Пшеницыны особая категория. Оба генетики, люди совсем другой специальности, но такие близкие по духу. А познакомились опять в далеком 73 году, когда Людмила Брониславовна Ринкевич по распределению попала в Горно-Алтайский пединститут. Интеллигентная, образованная, умная, никогда не унывающая стала для нас на долгие годы источником оптимизма и философского отношения к жизни. Потом Людмила переехала в Новосибирск, и многие годы работала в Новосибирском государственном университете. Видимся не так часто, но расстояние не помеха дружбе. Тесная духовная связь не оборвалась, не стала ниточкой, тем более при современных средствах коммуникации. И так уже полвека.

Возможно, повторяюсь, но умение любить и ценить людей стало вектором жизни Любови Ивановны. Всех подкупает ее искренность и неподдельная заинтересованность в человеке. Она, не побоюсь этого высокого слова, гений общения, обладает необыкновенным чувством юмора, при этом иронична по отношению к себе, на что способен не каждый.

Это человек, с которым даже молчание приносит радость. «Я радость бытия принес тебе в подарок», — написал Верхарн в одном из своих стихотворений. И эту радость бытия наш друг приносит нам ежедневно, ежечасно.

P.S. Из очередного разговора с Любовью Ивановной: «Слушай, а ведь мы еще не были в Самарканде и Бухаре». И мгновенно слышу в ответ «Когда лететь?»

Наталия Гребенникова